Posted 27 ноября 2014,, 08:24

Published 27 ноября 2014,, 08:24

Modified 18 августа 2022,, 20:03

Updated 18 августа 2022,, 20:03

Пресс-тур с компанией ФОРТУМ. Энергетика Эстонии либерализована

27 ноября 2014, 08:24
Говорят, в конце 80-х - начале 90-х в системе теплоэнергетики Эстонии всё было так же, как сегодня в России. То есть кондово, несовременно, неэффективно. Но потом все изменилось. Во многом благодаря сотрудничеству с Европой.

Интересно, как быстро Россия сможет догнать прибалтов. Если, конечно, возьмется за реформу прямо сейчас. В ходе осеннего пресс-тура 2014 с компанией «Фортум» в Прибалтику журналисты из разных регионов России увидели и узнали много полезного.


Мне, конечно, завидно и немного обидно, когда вижу, как соседи России решили те или иные проблемы в важнейших отраслях экономики. В то время как Россия все еще ищет свой особый путь. Причем, об этом чаще всего говорят те, кто наживается на непрозрачности отечественной экономики. Не понимаю людей, которые утверждают, что в России западный опыт не приживется. Особенно когда речь идет о рациональном использовании ресурсов, элементарном порядке, хозяйском подходе.

Как рассказал на таллиннской встрече один из докладчиков, успевший поработать в разных странах, включая Россию (в частности, он трудился на Тобольской ТЭЦ), в Прибалтике «Фортум» на своих станциях развивает биотехнологии, движется в сторону солнечной энергетики, в целом безвыбросной энергетики. Можно добавить, что это вообще европейский и мировой тренд. Возобновляемые источники энергии сами по себе куда более надежны, чем ограниченные по запасам углеводороды. И экологичны, конечно.

Докладчик отметил также, что высокоэффективные современные ТЭЦ позволяют экономить до 30 % энергии, производя одновременно и тепловую, и электроэнергию. В отличие от станций, которые производят что-то одно. В Прибалтике в течение пяти лет были реализованы четыре таких проекта. В частности, в Клайпеде (Литва) станция работает на бытовых отходах. А станция в Елгаве (Латвия) - на биотопливе. Мы, кстати, после визита в Эстонию побывали на этой станции. Впрочем, подробности позже. Вернемся в Таллин.

Представитель Министерства экономики и коммуникаций Эстонии рассказал о приоритетах регионов страны, о порядке закупки тепла и других актуальных вопросах энергетики. Упомянул 230 контуров теплоснабжения, что прозвучало очень мощно, надо признать. Особенно с учетом того, что речь шла о небольшой по территории и населению стране. Однако это всего лишь термин.

Как выяснилось, решающую роль в вопросах энергетики на местах играют в Эстонии муниципалитеты, что логично. Иногда они, например, не дают разрешения на работу автономных источников тепла, сознательно делая выбор в пользу центрального отопления. При этом акцент делается на возобновляемых источниках энергии. Это объяснимо. Полезными ископаемыми Бог Прибалтику (включая Эстонию) обделил. Но в то же время сланцевую нефть на прибалтийских станциях тоже используют. Пусть в ограниченных объемах.

На таллинской встрече периодически упоминалось еще сланцевое масло. Это такая смесь смол термической переработки горючих сланцев. Используется в разных областях. В том числе как топливо в сфере энергетики. В Нарве и Кохтла-Ярве есть станции, где сланцевое масло производят. Оно поставляется за границу как топливо для морских судов. Использование сланцевого масла в теплоэнергетике самой Эстонии (составляет примерно одну десятую в общем объеме топлива на станциях страны) называют переходным этапом. А вот мазут в Эстонии не используют совсем. Отдают предпочтение торфу, биотопливу. Переход энергетики страны на экологически безопасные виды топлива финансируют европейские структуры. Если я правильно понял, инвестиции в проект составляют 40 миллионов евро.

Представитель Ассоциации тепло- и электростанций Эстонии Андреас Веске рассказал, что в эту Ассоциацию входит 45 организаций. Почти половина – предприятия теплоэнергетики, включая станции «Фортума». Андреас мне запомнился фразой «Для наших предприятий клиенты – не квартиры, а дома». Впоследствии эту мысль повторяли и другие докладчики в рамках пресс-тура. На самом деле данный момент ключевой. России еще предстоит дорасти до подобного подхода. Причем, для этого не нужно ждать смены поколений. По некоторым оценкам, Россия в вопросах теплоэнергетики отстает от той же Эстонии лет на восемь. Многовато, конечно. Но все-таки терпимо.

Еще я отметил, что Андреас в некоторых моментах опроверг представителя Министерства экономики, отметив, что иногда автономное отопление в отличие от центрального дает многоэтажным домам экономию. В том числе за счет использования современного оборудования.

Что принципиально важно, весь сектор теплоэнергетики в Эстонии либерализован, отметил представитель Министерства экономики. Это закреплено законом. Увы, в России о таком приходится только мечтать. У нас методы преимущественно сохраняются нерыночные и тарифы соответственно растут каждый год. Ситуация становится все более сложной для населения.

По теплопотерям Эстония уже приблизилась к той же Финляндии. При производстве тепла, его транспортировке и потреблении потери здесь составляют не более 20 %. В России, к сожалению, потери тепла втрое выше. Фактически российское население оплачивает отопление воздуха. Хотя у нас есть закон «О теплоснабжении», который предоставляет механизмы для снижения потерь тепла. Но внедряется он пока очень вяло. Главное препятствие возникает на уровне местных властей. Сфера теплоэнергетики в России на муниципальном уровне остается сильно непрозрачной. Как мне показалось, словосочетание «криминальная сфера» по данному поводу наши докладчики старались не произносить. Однако временами мысль-таки прорывалась…

В электроэнергетике Эстонии, как выяснилось, ситуация с топливом в корне отличается от теплоэнергетики. 90 % объемов вырабатывается благодаря использованию сланца. Это такое полезное ископаемое, похожее на российский бурый уголь. Но и электроэнергетика Эстонии также либерализована в плане тарифов. Административного управления тарифами на тепло и электроэнергию в этой стране нет в принципе. Что приводит к стабильности тарифов для населения (конкуренция высокая), а порой даже к их небольшому снижению. Любопытно было в этой связи узнать, что в эстонском языке отсутствует аналог российскому слову «бумаготворчество».

"