ЦБ готовит ответный удар

В самом начале ноября заместитель председателя Банка России Михаил Сухов, которого в самом ЦБ именуют «товарищем Суховым», сообщил, что в Центробанке всерьез обсуждается возможность внесения изменений в положения №№254-П и 283-П. По планам регулятора эти изменения должны обязать банки создавать резервы на возможные потери по активам, наличие которых не подтверждено в ходе проверки, в размере 100 процентов. Как это не парадоксально звучит, но случаи, когда отраженных на балансе банка активов на самом деле не просто существует, встречаются не так редко как хотелось бы.Именно такая ситуация сложилась в дагестанском «Трансэнергобанке» и во владивостокской небанковской кредитной организации «Межбанковский расчетный центр», у которых ЦБ отозвал лицензии на прошлой неделе. Проблема «фиктивных» активов на балансах банков во весь голос заявила о себе в 2008-2009гг., с началом мирового финансового кризиса. Именно тогда временные администрации, назначаемые ЦБ в банки, у которых были отозваны лицензии, стали массово выявлять фактическое отсутствие у этих банков активов, отраженных в их бухгалтерской отчетности. К таким активам относятся: кредиты, по которым отсутствует кредитная документация, объекты недвижимости, право банка, на которые не подтверждено документально, не обнаруженные в кассе банка денежные средства, или, как в случае с банками Матвея Урина, ценные бумаги. Столкнувшись с такой ситуацией Центробанк начал массовую проверку кредитных учреждений на предмет реального наличия у них активов, отраженных в их бухгалтерской отчетности. Результаты этих проверок оказались неутешительными.Случай с банками Матвея Урина долгое время считался самым громким, хотя и не единственным, примером отражения в отчетности несуществующих активов. По данным Агентства по страхованию вкладов, общий портфель фиктивных бумаг у банков составил около 12,5 млрд. руб. После почти полугодового (с момента раскрытия уринской схемы) перерыва несуществующие ценные бумаги вновь стали обнаруживаться в проблемных банках. В частности именно за это лишился лицензии небольшой столичный «Хлебобанк». Несмотря на достаточно скромный масштаб его бизнеса, он фактически весь был "фальшивобумажным". При этом банкиры не только превзошли Матвея Урина по изощренности схемы, замаскировав ее под сделку репо, но и запустили ее гораздо раньше.К сожалению, не являются редкостью и такие случаи, когда проверяющие, инспектируя банк, просто не находят там кассу. На балансе отражены денежные средства в кассе, а в хранилищах они отсутствуют, или просто невозможно проверить их наличие - «.. Мы пришли, попросили показать активы, банки сказали, что деньги уехали, а ключ у начальника отдела, который уехал в отпуск на Канары.. ",- проиллюстрировал подобную ситуацию Сухов. В чем же смысл предлагаемых поправок?При обнаружении подобных «липовых» активов Банк России и раньше требовал формирования резервов по ним. Однако требование это предъявлялось только по завершении проверки банка и подписании акта. При этом кредитная организация имеет право выдвинуть свои возражения, и Центробанк обязан их рассмотреть. Такая ситуация позволяет банкам потянуть время. И все это время отчетность банка, по сути, остается недостоверной. Предлагаемые же поправки призваны обязать кредитные учреждения создавать стопроцентный резерв на следующий день после того, как проверяющие из ЦБ не обнаружат фактического наличия активов, отраженных в отчетности банка. Если же, кредитная организация эти резервы не сформирует, то она будет обязана всю эту сумму вычесть из своего капитала, со всеми вытекающими из этого последствиями. Требования вполне разумные. Однако, к сожалению, все эти меры являются лишь последующей реакцией на формирование липовых активов, и никоим образом не способны поставить заслон действиям мошенников. Позитивным эффектом, от принятия предложенных Банком России поправок, может стать сокращение времени жизни описанных выше мошеннических схем, что само по себе тоже неплохо.