И мытьем, и катаньем

Череда холодных зим взорвала спрос на валенки. Те, кто понимает толк в пимах, не клюнут на фабричные жесткие и грубоватые на вид, а приобретут мягкие, легкие и аккуратные самокатки. На эту категорию покупателей и ориентируются оставшиеся в Челябинской области производства, где делают настоящие самокатные валенки. Впрочем, точнее назвать их мануфактурами, поскольку там соблюдают технологию изготовления валяной обуви, которая не изменялась как минимум последние 200 лет. На одно из самых старших производств, в село Бродокалмак, что в Красноармейском районе, мы и отправились с экскурсией. Село это старинное, большое, в центре сохранилось много зданий дореволюционной постройки. В одном из таких домов со следами былой красоты и расположился сапоговаляльный цех, о чем извещает выцветшая почти добела вывеска. Производству валенок в Бродокалмаке больше ста лет, предприятие несколько раз меняло формы собственности, переходило от частных владельцев государству и наоборот. Эти пертурбации, как ни странно, в конечном счете пошли на пользу и продукту, и методам его продвижения. Много людей обращаются через сайт пимокатного цеха, просят выслать им валенки по почте. Посылки отправляются во все уголки России, начиная с центральных районов и «до самых до окраин». Партию бродокалмакских валенок нынешней зимой предприятие отправило в Северодвинск Архангельской области и в Ханты-Мансийск.

Зададут трепака

Начинаются валенки с трепака. «Это устройство, которое теребит шерсть», — поясняет сотрудница предприятия Светлана Шайнова, устроившая нам экскурсию по цехам. Получившийся полуфабрикат двое рабочих заправляют в огромную шерстобитную машину. Пока шерсть там очищается от колтунов, колючек и другого сора, грохот под сводами цеха стоит невероятный. Наконец, взбитая в пену, ажурная, она накручивается на барабан, по размерам схожий с тем, что прилажен у зерноуборочных комбайнов.

Далее подготовленную шерсть отправляют в цех, где плоские заготовки для пимов — «пластики» — валяют на специальном прессе. Нижняя поверхность пресса устилается тканью, на ней раскладывается шерсть, крышка машины накрывает стол, и благодаря разносторонним движениям двух плоскостей шерсть сваливается в довольно тонкую и очень плотную кошму. Теперь приходит черед ручной работы. Делают ее здесь женщины. На деревянных столах, за десятки лет работы пропитанных жиром овечьей шерсти, они складывают пластики вдвое, а затем начинают обкладывать будущий валенок кусочками шерсти. Этот этап называется «сроска». Шерстяную «скульптуру» не забывают сбрызгивать горячей водой из пластиковых бутылок. Вот уже и очертания сапога видно… Тогда заготовку заворачивают в кусок плотной ткани так, чтобы получить небольшой «туесок», который полстят, то есть изо всей силы катают и мнут. Через 20 минут валенок невероятного размера, как будто на великана, летит в кучу, что растет посреди цеха. За смену в зависимости от опыта работница делает 5 – 7 пар взрослых валенок (детских получается больше). За пару валяных сапог мастерица получает 39 руб., детские стоят чуть дешевле. В бригаде девять человек — нетрудно посчитать, что ежедневно мастерская выдает 30 – 40 пар. Немного, однако новеньких не принимают, хотя желающих, говорят, немало: работы в поселке нет, поэтому даже такая тяжелая нарасхват.

«Крокодил», «коза» и люди

Производственная экскурсия заканчивается в цехе, где работает мужская часть коллектива пимокатного цеха. Атмосфера здесь действительно мужская: много машин и станков, жарко и влажно, как в бане, в воздухе стоит резкий и острый запах овечьей шерсти, кислоты, краски. Заготовки, которые только что мяли или, правильнее сказать, полстили, прокатывают на «козе» — эта машина состоит из нескольких деревянных валов. Затем они отправляются в сетчатую люльку, закрепленную над чаном с кислотой. Там в конце рабочего дня скапливается вся дневная выработка предприятия. Прежде чем разойтись по домам, рабочие опустят люльку в кислоту, там валенки будут томиться до утра, чтобы стать еще плотнее. Утром их вымоют в проточной воде, отожмут между валиками другой машины и отправят в чан с краской. Думаете, на этом все? Не тут-то было, валенки не любят спешки. После того как серые образцы хорошенько проварятся в гуталиновой жиже, их, уже черными, выловят, отожмут, вымоют, опять отожмут… В результате из гигантских заготовок получатся миниатюрные валенки-маломерки. Мы как люди несведущие, присмотревшись к поленнице, сложенной из них посредине цеха, приняли эту груду за заводской брак. «На самом деле это по-прежнему полуфабрикат», — поясняет Светлана Шайнова. Рабочие сначала на станке, который прозвали «крокодилом» за удивительное сходство с земноводным, растягивают до нужного размера голяшки. На «морду» станка надевается валенок, включают машину, и «челюсти» делают свое дело. Валенки в этот момент еще сыроватые, поэтому и сохраняют пластичность. Голяшки ровно обрезаются, остатки тоже идут в дело — из них режут стельки. Вслед за растяжкой в носок валенка забивается металлическая болванка нужного размера. Десятки таких болванок разложены по размерам в ячейках метр на метр прямо на полу — бери и законопачивай. Обувь с железной начинкой надевается на деревянное полешко и отправляется в сушилку — самокатки готовы.

Натуральный обмен. На валенки для взрослого человека используется 1800 – 2000 г шерсти, для детских надо 500 г. Поскольку больших овцеводческих хозяйств в области сегодня нет, шерсть для пимов компания закупает на частных подворьях. Часто идет натуральный обмен — шерсть меняется на валенки. Пробовали закупать шерсть на базах отдыха, там с некоторых пор начали держать овец, ведь шашлыки отдыхающим нужны всегда свежие. Но шерсть у мясных пород оказалась не того качества.

Спасение в творчестве

Несмотря на растущий спрос на валенки ручной работы, назвать бродокалмакский пимокатный цех процветающим предприятием язык не поворачивается. Впрочем, несколько лет назад дела обстояли еще хуже: спрос на валенки был, но предприятие умирало. Тогда это было муниципальное предприятие, придушенное налогами так, что впору закрываться. Последней попыткой сохранить пимокатку стало решение изменить форму собственности на индивидуальное предприятие. Вот тогда у руля встала бывший бухгалтер Юлия Бачмага. До ее прихода руководили самокатным цехом мужчины, тогда ассортимент был стандартным — валенки серые и черные. Даже детские самокатки цветом от взрослых не отличались. «Естественно, первым делом мы начали искать способы расширить ассортимент и разнообразить продукцию. Вот тогда и попробовали украшать валенки», — вспоминает Юлия, доставая фото с первыми образцами расписных бродокалмакских пимов. Судя по изображению, первый блин не стал комом — не пимы, а произведения искусства получились. На голенищах художница нарисовала, а затем расшила бисером природный сюжет — белок на сосновых ветках. Те валенки ушли за 2000 руб. Потом украшением валенок занялась дочь одной из старейших сотрудниц Надежды Гордеевой — Лена. Девушку обучили художественным приемам в Екатеринбурге. Сейчас Лене каждый день выдают несколько пар, которые она и расшивает тесьмой или украшает узорами из цветной шерсти. В кабинете директора на кресле лежит гора «расписных» валенок ее производства. Особенно хороши белые со снегирями на ветках. Ценник на такую продукцию автоматически поднимается на 800 – 900 руб. от первоначальной цены, но покупатели не скупятся, спрос на веселые пимы стабильный. «Белых валенок у нас тоже раньше не делали, — продолжает Юлия Бачмага. — Выпытать секрет у других пимокатов не получилось. Так что пришлось осваивать технологию методом проб и ошибок. Стоят пимы «для Деда Мороза» дороже, ведь белой шерсти гораздо меньше, чем обычной, серой. Еще мы делаем сувениры — крохотные валенки, их раскупают как обереги для дома».

В магазины вход заказан. Роспотребсоюз однажды изъял из магазина партию бродокалмакских самокаток. Поводом стало то, что валенки в паре не были зеркальным отражением друг друга (все объяснения, что это ручная работа и такое, в общем, микроскопическое несовпадение — их фирменная отличительная черта, не подействовали). В результате самокатки продаются на ярмарках, базарах, высылаются по почте, а вот в супермаркеты народным промыслам вход заказан.

Рыночная торговля

Бойкая торговля продукцией бродокалмакского цеха обычно идет на выставках в Екатеринбурге и Челябинске. Кроме пимов Юлия Бачмага обязательно выставляет на ярмарках кошму, стельки и даже жилеты из валяной шерсти. Натуральная овечья кошма на Урале считается полезной для здоровья вещью. Говорят, если полежать на ней после бани, перестают болеть суставы, кашель и простуда испаряются. Стоит кошма скромно, 200 – 300 руб., стельки обходятся покупателям в 50 руб., а жилеты уходят по 600 – 700 руб. Почти вся прибыль идет на покупку шерсти, расходных материалов, оплату счетов за электроэнергию, зарплату. Еще надо приобретать дрова для собственной котельной, а это сегодня дорогое удовольствие. По итогам нынешнего сезона в планах у директора купить отдельный котел для обогрева здания, потому как тепла из котельной хватает только на сушку. На обновление производственных мощностей и развитие пимокатного цеха пошли два гранта, полученные предприятием по итогам выставок за лучший проект в сфере народных художественных промыслов. Гранты выдало областное министерство культуры в 2006 и 2007 годах. В общей сложности 180 000 руб. было потрачено на новенький «уазик» и кардоленту — это важная часть шерстобитной машины, ее «одежда». Менять ленту надо бы по-хорошему каждые 3 – 4 года, но здесь техника служит гораздо дольше, ведь обновлять ее слишком дорогое удовольствие. Впрочем, творческий подход к делу, который продемонстрировали бродокалмакские пимокатчики, вселяет оптимизм. Без самокаток Урал в ближайшее время точно не останется.

Юлия Бачмага, директор пимокатного цеха: «Рост спроса на валяную обувь действительно спровоцировали холода. Не исключено, что сама природа помогла спасти этот уникальный народный промысел. Надеюсь, что зимы в будущем будут морозные, а наше предприятие — современным и процветающим».